- Наталия, почему зрителю будет интересен Ваш спектакль? 

Наталия Иванова: Потому что мы все хотим любить. И быть любимыми. 

- В спектакле вы говорите о себе? 

Н.И.: Рассказываешь всегда о наболевшем: мы делимся тем, что пережили сами. Это история о женщине, о сильном чувстве, первой любви, расставании. Надо ли любить вновь или жить в одиночестве? Этот вопрос волнует многих, но не каждый откровенно говорит об этом. Кто умеет, пишет стихи, кто не умеет – читает, слушает и ищет то, что созвучно его переживаниям. 

- Эту программу Вы уже представляли зрителю в своем родном Свердловском государственном академическом театре драмы.

Н.И.: Да, правда, под другим названием. В Театре драмы есть проект «Театрал», где дается возможность единожды показать зрителю то, чего бы желал, но не играешь на сцене. В этом спектакле разные авторы объединены в одну любовную историю. Рождественский и Северянин или Мориц и Левитанский – совершенно разная стилистика, но я собрала эту историю для проекта «Театрал», и хочется, чтобы она жила дальше. Бывает так – режиссер приносит идею, и актеры стараются понять замысел, действуя, как хочет режиссер. В нашем спектакле получилось наоборот – я взяла материал, который близок мне, а молодой режиссер Никита Кулик поддержал и помогает теперь сделать из стихотворно-поэтической музыкальной композиции спектакль. 

Никита Кулик: Я посмотрел проект «Театрал», и мне сразу понравилась поэзия… 

Н.И.: Никита и сам прекрасно пишет: я читала его баллады, глубокие, совершенно не похожие на творчество человека, которому всего 23 года. Я была удивлена, что любовная история с точки зрения дамы среднего возраста вдруг тронула молодого человека, который, правда, очень чутко относится к поэзии. Поэтому наши интересы совпали. 

Н.К.: Меня вдохновляют тема и идея спектакля. Спектакль-ностальгия. Ностальгия – когда кажется, будто в прошлом лучше, чем в настоящем. Спектакль о женщине. Женщина интуитивно знает, в чем смысл любви, – мужчина знает ей только цену. Спектакль о том, что надо уметь сжигать мосты и жить настоящим. 

Н.И.: Идти вперед и жить дальше. Стоит ли любить? Да! Этот спектакль не страдания женщины о том, что все прошло, и ничего нет дальше. Дальше – есть! У нас все оптимистично заканчивается! 

- Расскажите про участников спектакля и почему для показа Вы выбрали именно Дом Актера.

Н.И.: Когда музыка рождается здесь, на сцене, когда плачут, переживают и радуются вместе со мной скрипка и гитара – рождается некое волшебство. Ради этого и стоит ходить в театр. Замечательные Аркадий Клейн (Arkadi Klein) (скрипка) и Александр Чинёнов (гитара), виртуозные музыканты и мастера своего дела. С ними я всегда спокойна, я знаю, меня подхватят в любой ситуации, у меня надежный тыл. Вот как получается – спектакль про любовь, про расставание, а вокруг мужчины! Так здорово! Мне нравится камерное пространство Дома Актера, оно особенно располагает к откровенному разговору. Нас здесь тепло приняли – Илья Скворцов, художественный руководитель и Галина Стихина, управляющая Домом Актера, очень поддержали. Я настолько благодарна за то, что здесь меня услышали и поняли! Когда такая группа поддержки – уже не страшно! 

- В этом спектакле Вы предстаете в необычном для Вас амплуа. 

Н.И.: Да, в театре меня используют как острохарактерную актрису. Правда, однажды я играла гнома – в театре мужчин не хватило! Гном ростом 172 см! А так у меня всегда были роли либо девочек, которые никак не могут выйти замуж, либо вдовы-разведенки, неотягощенные интеллектом. Сейчас больше используют на теток, мам, кормилиц. А вот чтобы по-настоящему, про любовь… Кто-то сказал, что женщина в 45, 50, 55 не хочет любить? Хочется говорить со зрителем про человеческие отношения, про то, что мы – каждый из нас – переживаем в любви. Когда влюбляемся и расстаемся, когда снова хотим любить или переживаем предательство. Мы хотим, чтобы нас поддержали. Любовь – это ведь необязательно к мужчине или женщине. Любовь в широком понимании слова – любовь к маме, к отцу, любовь к каждому дню. Надо жить здесь и сейчас, и каждый день проживать как последний. Тогда ты успеешь что-то в жизни.

- У Вас своя Арт-студия "Триоль". Чему Вы стремитесь научить своих учеников – Театру или Жизни? 

Н.И.: Жизни. Однозначно. Это важнее. А станут ли они актерами – дело десятое. Кто-то приходит снимать зажимы, кто-то заикается, кто-то боится выходить к доске – все решают свои проблемы. И постепенно формируется костяк таких ребят, которые, действительно, начинают заниматься нашей профессией. Они тянут за собой всех остальных, и уже с ними мы делаем какие-то более глубокие вещи. Так произошло с моими первыми выпускниками - которые сейчас уже кто в колледже, кто в институте - когда они пришли к пониманию поэтического слова. И тогда возник первый вариант «Разговора о любви». Но там мы делали абсолютно другой спектакль – это был разговор поколений. Они очень хотели выйти на сцену со мной. Когда ты отходишь на второй план, пропускаешь их вперед, получается такой интересный конфликт поколений. Из той первой программы, которую я сделала с ребятами, в эту вошло четыре стихотворения - из двадцати трех, которые будут звучать. Но толчок дали они. 

- Что в планах? Следующая программа? Свой театр? 

Н.И.: Свой театр? Вот смотрю на Колю Коляду (з.д.и. РФ Коляда Николай) и думаю: как он это всё тащит! Правда, у меня практически и так получается свой театр. Волей-неволей ты приходишь к этому. Приходишь к варианту «Галерки». Я была в Молодежном театре-студии "Галёрка" недавно, смотрела очень приличный спектакль. Непрофессиональные актеры, но играют, живут, проживают. Маленькое пространство. Меня зацепило, мне было интересно! И столько тепла в этом пространстве. Ольга Макутенене, художественный руководитель, создала какой-то мир теплоты. Я туда зашла, и сразу захотелось остаться. Ради такого театра и хочется заниматься Театром.

- А в большом театре это возможно? 

Н.И.: К сожалению, в академических театрах, государственных, как ни крути, побеждает производство. Мы все равно попадаем в эту мясорубку, и эти условия игры принимают все - от директора до цехов, потому что это производство спектаклей. Спектаклей, которыми нужно зарабатывать деньги. А чем раскручивается театр? Теми спектаклями, на которые идет массовый зритель. А очень хочется души, духовности. Я для себя решила, что за 25 лет в театре заработала право сыграть то, что наболело. Пожалуй, только пять-шесть ролей знаковых было у меня в театре: Присцилла в «Загнанной лошади», Танька в «Страстях под крышей», за что я благодарна н.а. РФ В.И. Марченко, который ввел меня в этот спектакль. Я играла его 15 лет! Это была великая импровизация, когда купаешься в спектакле. Потом была Белотелова в «Женитьбе Бальзаминова» – безумно благодарна з.д.и. РФ В.А. Рубанову за это. Лавочница в «Пышке» – очень люблю таких теток. Роль кормилицы в спектакле «Ромео и Джульетта», роль Генриетты в идущем спектакле «Тетки». А после проекта «Театрал» мне предложили самой найти режиссера и довести до определенного результата, близкого к спектаклю. Самым стойким и цельным из всей этой команды оказался Никита Кулик – молодой дипломированный режиссер. Я была на его дипломном спектакле «Коллекционер» на сцене Театра «Театрон», и до сих пор его помню. Очень глубокий, многоплановый спектакль. Сейчас я могу по репетициям сказать, что меня ненавязчиво ведут и в то же время дают свободу. 

Н.К.: В основе спектакля лежит игра актера. Можно сделать шикарные декорации, заложить в действо философский подтекст, но это не выстрелит, если актер не выполнит задачи. А у нас еще и поэтический спектакль. Современному зрителю тяжело воспринимать поэзию, как и современному актеру тяжело читать ее со сцены. Но у Наталии Владимировны поэтическая составляющая на высоте. 

Н.И.: Должна сказать честно – я устаю после этого спектакля, как после двух драматических. Сложно работать с поэтическим слогом. К тому же, еще и разные авторы, объединенные в одну историю, и у каждого своя судьба – Юрий Левитанский, Булат Окуджава, Олег Алексеев, Юнна Мориц, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко, а также песни и романсы. 

- Каким Вы представляете своего зрителя? 

Н.И.: Важно, чтобы каждый, приходящий на этот спектакль – мужчина, женщина, девушка, юноша – нашли для себя то, что задело бы струны их души. Тогда все не напрасно. Никто не знает, когда тебя застигнет любовь. Никто не знает, когда тебя настигнет расставание: все эту оплеуху получали когда-то. До проекта «Театрал» я представляла свою публику взрослой – от 30 лет. Но на спектакль пришли подростки 17-18 лет, потом сфотографировались со мной и сказали, что им очень понравилось. И сейчас мне звонят учителя с желанием привести на спектакль старшеклассников. Почему я еще хотела поговорить о любви… Может быть, потому, что я работаю с ребятами. Мы же с возрастом забываем – какими мы были маленькими, как мы мучились, как переживали. А я не забыла. Я помню. И если половина зала будет юной, а половина зрелой – это и будет самый главный баланс. 

Н.К.: Наш спектакль для всех. Потому что разговор – о любви. Он будет понятен каждому зрителю. Английский актер Стивен Фрай писал: «Каждое утро мне предстоит как-то участвовать в повседневной жизни. Я просто-напросто не верю, что способен справиться с этим в одиночку. Мне нужен кто-то, ради кого можно будет вставать по утрам».